В воздухе запахло гнилостной сыростью, и густая осязаемая дымка бурого тумана осела кругом, делая лес мрачнее, хотя солнце едва перевалило за полдень. Смолкли птичьи голоса, и липкая прохлада опустилась на плечи всадника - ведьмак въезжал на болото, широко раскинувшееся в северной части мариборского леса. Путь его лежал на восток, к горам Махакама, и хотя Рейгару очень хотелось как можно скорее миновать это мрачное место, чутьё подсказывало, что так легко это ему не удастся.
Ярл ступил на зыбкую, подвижную почву и тревожно всхрапнул. Чуткие ноздри втянули воздух, уши навострились - конь приостановился и упрямо качнул головой. Рейгар ласково потрепал чёрную гриву, успокаивая Ярла, и хмуро огляделся по сторонам. Он и не приметил, когда лесная тропа, узкая и прямая, вдруг увела их на болото - а ведь ему доводилось уже бывать в здешних краях... Лес вокруг будто помрачнел: затихли звонкие птичьи голоса, васильки и застенчивые голубые колокольчики сменились крапивой да хищной росянкой, и затхлый, сладковатый запах гнили, доносившийся из самого сердца топи, дурно кружил голову, бередя тревогу и холод под рёбрами. Паршивое было место, и чувство, зарождающееся внутри, не лучше: как будто чья-то чужая воля привела их сюда.  Подумав об этом, ведьмак нахмурился ещё сильнее: ему отчего-то вспомнилась странная старуха, встреченная этим утром возле одной из окрестных деревень... Однако не успел Рейгар толком припомнить этого, как вдруг услышал глубокое утробное ворчание, раздавшееся как будто из самой болотной жижи, и через мгновение заметил впереди сгорбленные уродливые силуэты монстров, двинувшихся ему навстречу.
Созданий, что двинулись на него из самого сердца топи, ведьмак узнал издалека. Крупные человекоподобные существа, с длинными руками, едва ли не достающими до земли, голые, с местами до костей содранной кожей, они двигались обманчиво неспешно, настороженно, каждым движением поднимая в воздух вонючую болотную взвесь - гули. Рейгар поспешно покинул седло и хлопнул коня по крупу, прогоняя подальше от места неизбежной схватки, и как только подошвы его сапог коснулись земли, гули, как по сигналу, метнулись в его сторону с кажущимся невероятным для их размеров проворством.
Их было пятеро. Медведь сотворил Игни, и огненная волна ударила тварей, позволяя выиграть пару секунд и внести сумятицу в их пугающе быструю атаку. Один из гулей, принявший на себя больше всего огненного урона, упал замертво, в то время, как остальные кинулись на ведьмака с ещё большей яростью. Рейгар обнажил меч и принял боевую стойку: он знал, что лучшее выманить гулей на твёрдую землю, чем рисковать закончить свою жизнь в мариборском болоте, случайно оступившись во время удара.
Ему не составило большого труда разобраться с тварями, и когда башка последнего из них слетела с плеч, срубленная точным ударом, и с отвратительным чавкающим звуком упала в болотную жижу, ведьмак вдруг услышал тревожное ржание Ярла. Он поспешил на звук и, увидев коня через преграду болотных зарослей, громко и с досадой выругался, понимая, что его провели: гулей было гораздо больше, и пока одна группа отвлекла Рейгара своим нападением, вторая окружила коня, оставшегося одного, загоняя в топь. Медведь поспешил на помощь боевому товарищу, отгоняя тварей, когда увидел среди них одного - самого крупного, коренастого, с кожей мертвецки синего цвета и почти осознанным взглядом. Альгуль хороводил болотными тварями, создание куда более хитрое и разумное, чем могло показаться на первый взгляд.
Когда с чудищами было, наконец, покончено, и обезображенные тела их, утробно порыкивая, поглотила топь, Рейгар поспешил осмотреть коня. Ярл храпел и беспорядочно пятился задом, заметно припадая на заднюю левую ногу, и по тому, как расширились его зрачки, понятно было, что животное испытывает ужас и боль.
- Ну тихо, тихо, чшшш...
Ведьмак успокоил Ярла Аксием, поглаживая влажную от пота шею, и осмотрел его повнимательнее. Неглубокие следы от когтей и зубов гулей были на бедрах и боках коня, но самые серьезные - на левой задней ноге у крупа, там мышца была надорвана, так что Ярл практически не наступал на ногу, - и на груди у шеи, где сорванная зубами тварей кожа свисала безобразным клоком размером с ладонь мужчины.
- Как же так, приятель...
Рейгар с жалостью глянул на старого друга; конь был уже не молод, а полученные раны даже не столь страшны были повреждениями, сколько злым трупным ядом, занесённым в кровь болотными пожирателями падали, так что без помощи лекаря или травника его верный Ярл едва ли пережил бы следующие сутки. Ведьмак со всей силы сжал в кулаке кожаную уздечку - коня было жалко, как верного друга, они провели на большаке столько лет, столько раз вместе чудом избегали смерти, да и Ярлу не раз случалось спасать от гибели самого ведьмака... Конь доверчиво ткнулся в щёку медведя, мазанув по уху горячими губами, и Рейгар ласково потрепал его гриву.
- Ладно, дружок, придумаем что-нибудь, - пообещал он. - Где-то в этих лесах раньше, помнится, жил ворожей... Не помер ли за столько лет?.. Не волнуйся, так я тебя не оставлю. Попытаемся что-то сделать.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Они едва успели выйти на пыльную дорогу, когда Ярл наотрез отказался идти дальше. Стоял, как вкопанный, болезненно поджимая заднюю ногу и оттого неловко пятясь, прижимаясь боком к широкому стволу старого дуба. Рана на груди сочилась кровью, капли быстро спекались на черной шерсти, на них накатывали следующие, и шумные большие мухи так и норовили теперь облепить несчастного коня, чуя поживу. Ведьмак думал снова наложить Аксий, но Ярлу бы это не помогло: боль, конечно, отступила бы на время, - просто потому, что ему велено будет не обращать на неё внимания, - но чар, останавливающих кровь и заживляющих раны, Рейгар не знал. Он вспомнил об эльфийских бальзамах, остатки которых ещё покоились на дне его дорожной сумки - медведь не пожалел бы до последней капли отдать их для верного Ярла, но для начала недурно было бы хотя бы промыть и обработать его раны, не говоря уже о том, чтобы попытаться как-то вывести трупный яд, осевший в его крови.
Вдалеке из-за пригорка показались двое - парень да девка, молодые, просто одетые. Парнишка вёл под уздцы чалую кобылку, а его светловолосая спутница несла за плечами суму - будто пришла издалека, или наоборот, собралась в путь-дорогу. Ведьмак обрадовался: малой явно из местных, в значит, должен знать, где тут в лесу ворожеева хата. Рейгар когда-то торговался с ним за снадобья да волшебные травы, было то, правда, лет двадцать назад, если не больше, мог старый уже покинуть этот свет... Но если не к самому ворожею, так может, хоть к знахарке какой отведёт?
Парочка заметила охотника на чудовищ, и парнишка, ловко вскочив в седло, потрусил вперёд, вызываясь, видно, разведать намерения незнакомца. Рейгар открыто шагнул навстречу, на всякий случай приподнимая руки ладонями вперёд и разводя их в стороны, показывая, что никаких дурных мыслей у него на уме нет и не было. Конечно, их могли напугать мечи за его спиной и запачканная кровью куртка, и всё же ведьмак старался выглядеть дружелюбно, насколько мог.
- Доброго дня, - поприветствовал он малого и девку, споро догнавшую его и теперь стоящую вровень. - Я не из местных, иду в сторону Махакамских гор. На болоте нарвался на трупоедов, падальщиков, они сильно ранили моего коня. Тут где-то в окрестностях раньше жил ворожей - не помер ли, не знаешь? Мне бы повидать его, или другого какого знахаря... Коню моему дюже от гулей досталось, боюсь, помрёт. А деньги у меня есть, - он снял с пояса широкий кошель, демонстрируя его незнакомцам. - Я заплачу, если проводите.

Отредактировано Рейгар (2024-08-20 14:07:53)

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

- Так есть, значит, всё-таки в ваших краях ворожея, - с укором сказал ведьмак, глядя прямо на бычившегося на него парнишку. - Хоть в сторону укажи, где эту ворожею искать. Да не гляди ты волком, малый, не съем я её. Кабы не нужда - и не спросил бы.
Рейгар досадливо качнул головой. Что ведьмаку в деревне не будут рады - то новость не из последних. Дело известное: таких, как он, издавна кметы за чуму почитают, разве что в крайности когда зовут на помощь, да и то благодарности не дождешься...
Ярл жалобно заржал и, неловко пошатываясь, вышел из-за кустов на дорогу, не то от боли, не от страха, ступая так, что ноги заплетались, и тревожно встряхнул гривастой головой. Ведьмак подхватил коня под уздцы, поспешно успокаивая знаком. Аксий отразился во влажных чёрных глазах животного, и Ярл притих, на время забывая о боли и лихорадке. Рейгар погладил коня по шее. Всё, что он мог бы сделать сам, это растолочь с диким мёдом крапиву и надеяться, что снадобье замедлит сепсис, но едва ли этого нехитрого состава хватило бы, чтобы помочь измученному животному побороть трупный яд. Хорошо чистит кровь клюква, но на эту ягоду был не сезон, а искать оголошник на местных болотах - риск снова нарваться на падальщиков... В конечном итоге, всё это стоило времени, которого, судя по всему, у Ярла оставалось немного.
Ведьмак подумал даже, что если так, то прекратив мучения старого друга, он оказал бы ему услугу. Да только знал, что рука не поднимется.
Он глянул на девку, которую паренек назвал Нэськой. Взгляд у той уж больно цеплючий был, колкий, что терновые иглы, внимательный. Да и хотелось думать, что пожалеет молодка животину, девки-то в деревнях завсегда сердечнее, натура у них такая.
- Хоть на травника какого укажите, - почти отчаявшись, попросил Рейгар. - Сторгуюсь, может, чем боль облегчить - нет сил глядеть, как мучается.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Сжалилась всё же девка, ведьмак благодарно кивнул. Дружок её, правда, раздался весь - грудь колесом, даром что росту в нём было едва ли не Рейгару по локоть, да шея тонка, что у того курёнка. Расхорохорился весь, раздухарился, но как глянула на него Нэська строго, так и затих малой, притух, как тонкая лучина под её цепким взглядом, и спорить не стал - уважал, а то, может быть, и побаивался.
По разговору, что завёл паренёк, пока девица копошилась в своей поклаже, выходило, что сама она и есть знахарка. Ведьмак удивлённо изогнул бровь: молодая совсем, да видно не обманулся Рейгар её пытливым взглядом - была в ней, значит, сила, раз так ждали её возвращения местные кметы. Интересно было, откуда она пришла. Но да то дело второе, лишь бы помогла чем, раз уж взялась за дело.
- Всё, что есть, - ведьмак охотно протянул знахарке свою дорожную сумку. - Я в дороге давно, пустой почти, - он с досадой развёл руками. - Эликсиров, считай, не осталось, - как раз у ворожея сторговать хотел, - бери, что нужно. А чистой воды вот, с полкурдюка будет.
Рейгар отдал Нэсе и кожаный мешок с водой, немного отходя в сторону и придерживая Ярла, чтобы знахарка могла осмотреть его. Он всё не мог взять в толк, как так вышло, что он прозевал коня в бою, ведь сколько лет они бок о бок исходили весь Континент, и ни разу не было, чтобы Ярлу так сильно доставалось в схватке. Как будто накликал кто... В памяти снова возникло лицо старухи, с которой медведь закусился с утра на рынке. Горбатая, грязная, побитая оспой и хромотой, она всё крутилась возле Ярла, пока ведьмак торговался за хлеб и сушёную рыбу. Старуха просила отдать ей коня на мясо, Рейгар и рядиться не стал - угостил оплеухой, да пообещал добавить, если вдруг вздумает ещё донимать его. И вот теперь ему казалось, что старая ведьма не стерпела обиды.
- Вот же старая сука, - рыкнул он, довершая собственные мысли, и в ответ на вопросительный взгляд девицы пояснил. - Ведьма мне встретилась на перекрестке у моста, просила коня отдать, блажила что-то, что мясо съест, а на костях мертвяков ублажать будет. Ну, я её и отвадил, - он хмуро глянул на знахарку. - А потом на болоте я заплутал, на гулей, вот, вышел. Ну и... - он раздосадованно сжал кулаки. - Ну, встречу курву - придушу...

Отредактировано Рейгар (2024-08-20 14:08:27)

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Ведьмак наблюдал за тем, как девка ходила вокруг коня, обрабатывая и промывая раны. Ярл стоял смирно, не шевелясь - то ли Аксий ещё держал его, то ли сам чувствовал, что знахарка не желает ему навредить, надеялся на помощь. Рейгар и сам приободрился: Нэська действовала споро, сноровисто, видно было, что дело своё она знает, хоть и выглядела совсем девчонкой.
Малой ударился в расспросы и рассуждения, видно, рассказ о ведьме зацепил мальчишку. Рейгар только хмыкнул: в каждой деревне была баба, к которой людская молва цеплялась, что твой репей на юбку. Местные клеймили их по-всякому: ежели хороша была собой, врачевала да привечала кметов, нарекали знахаркой и ворожеей, а коли крива была да юродива, или какой ещё имела заметный изъян, жила своим углом и на соседей скалилась, такую ругали ведьмой, чертихой или оберихой. Таким плевали в след, прогоняли с дороги, отказывали в помощи из общинной мошны и отселяли подальше от хутора. Таких боялись и отчуждали, обрекая на одиночество и нужду, хотя на самом деле якшались с нечистью и творили запретное колдовство из них лишь единицы.
Ведьмак мрачно глянул на раздухарившегося паренька:
- Глаз, говоришь, выбил? Ну, батька у тебя силён. И что же ведьма опосля этого, подобрела? Бросила скотину портить да на след наговаривать и стала каждому встречному в пояс кланяться? - он ухмыльнулся. - Нет, паря, тумаками да оплеухами только юродивых шпынять, настоящую ведьму не отвадишь - только разбередишь. Да и не суются к таким крестьяне, уж мне-то не бреши. Разве что хату спалят, да и то... не всяк осмелится.
Нэська заговорила снова, и ведьмак кивнул, внимательно слушая её речь.
- Сколько скажешь, - согласился он. - Неделю, две - сколько нужно. Только его б на конюшню, или на двор какой поставить, чтоб хоть крыша над головой... Мне места не надо, я и за околицей перетопчусь, а за постой коня заплачу, сколько скажешь, - он погладил Ярла между ушами. - Рейгар меня зовут. Я из медвежьего цеха, ежели слыхала про таких.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Рейгар кивнул. Видать, у местных к ведьмакам какой-то особый счёт был. И парнишка, как мечи у него за спиной заприметил, всё торопился прогнать, через плечо плевал да знаки защитные кривил пальцами, но то одно дело - малой чужими словами сыпал, видно было, что по молодости да неразумности ещё своим умом не жил. Совсем другое дело, как уверенно о том же самом говорила теперь ворожея - эта знала, о чём говорит, а коли так, то, видно, и правда был у здешних кметов какой особый случай. Рейгар и сам приметил, когда пытался сговориться с торговцем на площади: ведьмаков, оно понятно, нигде не жалуют, но за барыши-то завсегда договоришься - и справу продадут, и еду, деньги-то ведь они никому не лишние, хоть бы и от выродка, да говорят, не пахнут. А тут - ни в какую! Еле уговорился, чтобы объедков вчерашних себе сторговать, да и то едва ли не с боем.
Надо будет при случае расспросить ворожею, чем таким особенным им здесь ведьмаки насолили. Ей-то самой с ним делить было нечего.
- Проклятущая, говоришь, хата? - усмехнулся Рейгар словам паренька. - Так то как раз для меня, выходит! - он подмигнул ребятам. - Сидеть буду тише воды. Как полегчает Ярлу - тем же днём уедем. Слово тебе даю, - и он с благодарностью поглядел на Нэську.
Дорога, которую указала знахарка казалась ведьмаку хорошо знакомой: похоже, где-то в этих краях и жил давным-давно тот самый старый ворожей, давний его знакомец. А девка, получалось, ему приходилась роднёй? Как же звали того ворожея... Имя крутилось на языке, никак не попадая - Эмир, Игмыр... "Змыр", - вспомнил, наконец, Рейгар и снова поглядел на знахарку. Видно, внучкой приходилась она ворожею, если по возрасту прикинуть, и ведьмак подумал, что если представится подходящий случай, нужно будет и об этом её расспросить.
Дорога к указанной избе прямо шла через поле, и хотя отсюда ведьмаку казалось, что до нужного места от тракта было рукой подать, ослабевший Ярл еле переставлял ноги, так что когда они наконец перешли поле, тучи, принесённые западным ветром, уже плотно затянули небо, и первые крупные капли то и дело срывались вниз, а громовые раскаты доносились с севера, обещая скорое начало разудалой июньской грозы.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Изба ворожея была ветхой и брошенной. Крышу скосило от времени и бурь, глина облупилась по стенам, обнажая остов из горизонтально сложенных веток, торчащих в прорехах, словно ребра старого сухого скелета, слепо глядела в сторону леса пустая зенка окна. Давно лишившееся хозяйской руки, жилище Змыра выглядело печально и мёртво, и черепа, развешанные на покосившемся, а кое-где и вовсе завалившемся до земли, частоколе, делали это место похожим на погост. И хотя никаких мёртвых зайцев, о которых говорил парнишка, на огороде не было, Рейгар понимал, почему местные считали ворожееву избу проклятой.
Нэса шла уверенно - видно было, что дорога к избе была ей хорошо знакома, и ведьмак подумал, что знахарка, должно быть, провела в этих местах не один десяток лет. По-хозяйски прошла она к опустевшей мазанке, перешагнула прогнивший порожек и без страха ухнула куда-то в густую темноту сырого нутра когда-то родного ей дома. Малец замялся во дворе, всё оглядываясь по сторонам и творя защитные знаки, и Рейгар только усмехнулся, передавая ему в руки поводья своего коня. Ярл не тревожился, стоял терпеливо, так что ведьмаку даже не пришлось использовать Аксий.
- Вот ты шибко умный, - с ухмылкой заметил ведьмак, многозначительно глядя на паренька. - Всё знаешь, о чём старики да бабки брешут, а самых простых вещей и не приметил. Коли животина не тревожится, да в каком месте спокойно пастись становится, - вона, как кобыла твоя, да мой Ярл, - значит и место это чистое да безопасное. Так что можешь через плечо не плеваться, а то уж вон - вся спина, поди, мокрая, - и хохотнув себе под нос, медведь последовал в избу за ворожеей.
В лицо пахнуло сыростью, тонкая паутина щекотно мазанула по лицу. В избе было темно и зябко, мелкий мусор зашуршал под ногами, метнулась из-под порога испуганная полевая мышь. Ведьмак остановился возле старого грубо отёсанного стола с большой трещиной посередине и, убрав руки за спину, чтобы девчонке не показалось ненароком, что гость вдруг решил здесь похозяйничать, украдкой глянул на Нэську.
- Так ты, значит, Змырова внучка? - тихо спросил он. - Удивительный был старик... Я сам-то ещё паскудёныш был безбородый, навроде мальчонки твоего, когда однажды к нему попал. Помог он мне тогда здорово, выручил. Жаль, что после больше не свиделись.

Отредактировано Рейгар (2024-08-20 14:06:05)

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Ведьмак девку пытать не стал: хоть и не родня она была Змыру, да, видать, прикипела к старику душой, как бывает, когда два одиноких сердца друг к другу льнут, и потому горевала сейчас по-своему, глядя на заброшенное его хозяйство, хоть и не подавала виду перед чужаком. Рейгар молча кивнул и, пристроив дорожный мешок на лавке у окна, вышел из избы прочь. Знахарка, видно, давно не была в здешних краях, и ей-то уж точно было, о чём пошептаться наедине с обветшалыми стенами.
Парнишка по-прежнему топтался снаружи, возле лошадей. К избе лица не поворачивал, глядел в сторону поля, хмурый, как грозовое небо над их головами. Ведьмак улыбнулся: даром, что трусил малый, подругу свою не бросил - видать, доверялся девке, да слову своему был верен, обещал ведь в деревню её привести.
Рейгар подошёл поближе и опустил руку на лоб уставшего Ярла, с готовностью ткнувшегося мордой в шею хозяину. Дождь расходился стремительно, крупные капли всё чаще срывались с затянутых тучами небес, поднялся ветер. Ведьмак цокнул языком, увлекая Ярла за собой у небольшому покосившемуся сараюшке - конечно, не конюшня, но всё-таки крыша над головой.
- Ну, шевели гузном-то, - поторопил он парнишку. - Пристрой и ты свою кобылу, да сам от дождя укройся, коли в избу трусишься идти.
В сараюшке было тесно, но на удивление сухо, и ведьмак расседлал Ярла, сняв с него всю сбрую и похлопывая по спине. Огляделся с сожалением и снова кивнул подоспевшему пареньку.
- Сена бы где ещё почище взять, хоть полстожка бы... Ваши деревенские, случаем, не богаты? Ведьмаку не сторгуют, это я уж усвоил, но может, ты бы сам сторговал? Заплачу, ясное дело. Да что ты как бирюк, в самом деле? - спросил он, нахмурившись. - Неужто правда так избы ворожеевой устрашился? Ты парень-то, вроде, не из пугливых, а? Или заприметил чего?
Снаружи сверкнула молния, и громыхнуло так, что едва не заложило уши, и лошади тревожно захрапели, попятившись. Рейгар глянул на улицу - дождь лил сплошной стеной, кутая потемневший густой лес серой пеленой, сквозь которую даже шевеление мощных веток угадывалось с трудом. За покосившимся частоколом ведьмаку показалась невысокая горбатая фигура, черная и скрюченная, как побитый хворью вязовый ствол. Медведь прищурился, всматриваясь сквозь дождь кошачьими глазами, и ладонь его интуитивно легла на рукоять ножа на его поясе.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Ведьмак зябко передернул плечами: сменился ветер и сноп крупных холодных капель ударил ему в лицо. Скрюченная фигура пропала, как не было, словно растворилась в пелене дождя, но липкое ощущение чужого внимательного взгляда, неотрывно следившего за ними, теперь не покидало медведя. Та самая старуха? Неужто от самой деревни за ним шла, кликуша поганая?
Рейгар нахмурился. Никуда ведьма, конечно, не исчезала - скрылась в густом лесу, подальше от их глаз, вот и вся магия. Но от присутствия её становилось не по себе.
- Не помню я этой старухи, - ведьмак качнул головой. - Хоть убей - ничего на ум не приходит. Вроде как, не знакомы мы. Да и не был я в ваших краях, почитай, уж лет сорок, вроде того.
Рейгар задумался. Он и правда не помнил горбатой старухи, да и вообще никого в здешних краях, кому мог бы насолить настолько, чтобы почти через полвека ему хотели бы отомстить. Мог, конечно, по молодости, девку какую обидеть, но чтобы вот так... Ведьмак вспомнил, по какой надобности он был в одной из местных деревень в тот год, когда судьба свела его со стариком Змыром. То было лето, знойное, богатое на сухие грозы и лесные пожары, и Рейгар, проезжая через Марибор по дороге до Махакама, услышал от местного старосты про кузнеца, во время родов потерявшего жену и оставшегося одного с новорожденным младенцем на руках... Вспоминая подробности этой истории, ведьмак невольно содрогнулся: до сих пор вспоминать это было жутко.
- Не знаю, была история... - начал он, следом за Нэсой заходя в избу; сарай с лошадьми они заперли и теперь ждали, когда ворожея разберется с солью. - Может и ни к чему, но другого мне на ум не приходит. В одном из хуторов здешних, выше по реке, умерла в родах женщина, и муж её, кузнец, стал выхаживать младенца сам. Ребёнок родился крепким да здоровым, а потом вдруг начал чахнуть, как будто кто его сглазил - соседские бабы, помогавшие кузнецу, говорили, что он плохо ест и всё время плачет. Потом странности начались с мужиком: он, вроде, стал часто ходить на кладбище, а потом и вовсе затворился в своей избе, стал избегать соседей, ну и чьи-то особливо любопытные глаза будто бы видели, как к его дому по ночам баба какая-то странная ходит, - ведьмак вздохнул и поскреб пальцами щетину на щеке. - В общем, разузнал я, что кузнец своей мольбой да плачем призвал дух жены, которая призраком ходила к нему по ночам и кормила своё дитя из груди мёртвой кровью, оттого младенец и чах день ото дня. Я предложил мужику прогнать призрака, тот долго отнекивался, а потом не то староста его уговорил, не то соседи ополчились... В общем, изгнал я полуночницу, но в ту же ночь, еще до рассвета, ребёнок умер во сне.
Он вдруг замолчал, хмуро глядя на разбушевавшуюся за окном непогоду. С тех пор прошло много лет, но вспоминать по-прежнему было тяжко, хоть Рейгар и знал, что иного исхода у той истории быть не могло: не изгони он призрака, младенец все одно умер бы, месяцем или двумя позже... И всё же на душе у ведьмака стало паскудно.
- Змыр меня тогда забранил: зря, мол, вообще с этим делом связался. А я что, я тогда молодой был, сопливый... А у кузнеца того, навроде, дочка была ещё. Но ей самой тогда не больше лет пяти было, - медведь пожал плечами и снова глянул на ворожею. - Другого ничего про эти места не помню, не обессудь.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Ох и страшно было ведьмино колдовство: ведьмак и сам почувствовал, как вдоль хребта острыми иглами вздыбилась дрожь, и как похолодело нутро, чуя злую, липкую, как дёготь, ворожбу. Парнишка и вовсе еле усидел - тряслись поджилки у крестьянского сына, даром что храбрился недавно, да расправу над ведьмой хотел учинить, а мороку зыбкому не мог не поддаться. Это хорошо, что одёрнула его Нэська, а то бы так и дёрнул, бедовый, прочь из Змыровой избы, даром что только тут ведьма проклятая до них бы и не дотянулась. Стар был ворожей, стар и мудр, да сердцем чист, оттого и бессильны к его дому были ведьмины наговоры: уносил их ветер прочь от заговоренной хаты, зря только творила свои порчи старая ехидна, зря стирала до корней свои гнилые ядовитые зубы.
Рейгар хмуро глянул в окно на потемневший лес, да на раскинувшееся над ним низкое грозовое небо. Не было на свете большего зла, чем то, в человечьей душе родится - уж сколько годков своих потратил на большаке ведьмак, сколько беды на своём пути видел, а только убеждался всё больше, что так оно и есть. И силы не было страшнее, чем отчаянная и злая сила такой вот ведьмы - хоть и жила она без клыков и хвоста, а была ядовитее самой опасной твари. Он обернулся и кивнул ворожее.
- Права Нэса, Ранеж, охолонь, - ведьмак по-свойски похлопал паренька по плечу. - Кабы в том дело было, чтобы той ведьме в глаз плюнуть - не о чем было бы и говорить. Но у неё, видать, ко мне свой личный счёт имеется. И раз за мной она в ваши края притащилась, стало быть, мне за то и ответ держать - мне бесовку отваживать. Не пущу ведьму в Дымовку вашу, не боись. Тут разберёмся. Дальше леса не уйдёт, слово тебе даю, - и, взяв меч в руку, Рейгар шагнул под дождь, прочь из заговоренной избушки.
Дождь окатил, как из ушата, разом намокли волосы, прилипла к телу одежда. Лес пуще прежнего шумел и клонился, рвал ветер молодую листву, прибивал траву в поле к самой земле, рвал в клочья мохнатые серые тучи. "Чу! - слышалось ведьмаку в шуме ветра и громовых раскатах. - Ломит кости, ноют зубы - мести просят, крови чуют. Кто за круг защитный вышел, не проси теперь пощады. Точат звери-птицы когти, чуют смерти, алчут плоти. Ты иди, иди, бедовый, прямо в зубы, смерти в лапы...
Рейгар качнул головой, отгоняя ведьмин морок, и только покрепче ухватился за рукоять своего клинка.

Отредактировано Рейгар (2024-08-23 15:08:07)

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Под ногой хрустнула сухая ветка, шлёпнуло, хлюпнуло мокро под подошвой грязное месиво. В шуме дождя, хлётсткими каплями охаживавшего сочную лесную листву, голос старой ведьмы мешался с порывами ветра, блуждая меж широких древесных стволов, отскакивал гулким эхом и, поднимаясь высоко в грозовое небо, громовыми раскатами обрушивался на бредущих по лесу знахарку и ведьмака. Рейгар ярился, мотал головой, как будто силясь прогнать злого, кусачего овода, скрипел зубами, крепче сжимая рукоять меча. Нутром он чуял дурную силу, исходящую от проклятой старухи: как будто гнойный чирий, переполнившись ядовитой заразой, набух и вот-вот грозил прорваться, болезненный - не тронь. Ведьмаку доводилось встречаться с таким колдовством, злым, зародившимся в самом чёрном нутре и щедро вскормленнным, взлелеянным за долгие годы жизни. То было страшное колдовство.
Он и не заметил, как меж деревьев впереди возникла, словно из-под земли, скрюченная старушечья фигура, сухая и черная, как головешка из остывшей печи. Рейгар остановился - рука ворожеи отгородила его, твёрдая и верная, сжимающая тонкими пальцами костяные чётки. Лес разразился гулом, встрепенулась листва, окутывая потоком ледяных капель. Голос ведьмы скрипел, что ржавая оглобля, дрожал, как дрожит в печной трубе холодный осенний ветер, и Рейгар почувствовал, как вдоль хребта пробежала колкая дрожь - как будто колдунья касалась его спины кривыми когтистыми пальцами, стремясь залезть под кожу, в самое нутро.
От обвинений чертихи ведьмак зашёлся яростной дрожью. Он резко шагнул вперёд, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться на старуху.
- Брешешь, курва! - рыкнул он злобно. - Что же я у тебя украл? Говори, ну! Да смотри, чтобы у тебя, брехуньи поганой, язык не отсох.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Злые, колкие, как иглы, слова старухи не попадали в цель: кусали, жалили, как ярые пчёлы - да только без толку всё, никак не приходила ведьмаку на память та самая Лелька, в чьей беде обвиняла его кликуша. Не помнил он, чтобы кому-то давал обещаний - никогда чужими чувствами не играл, даже в щенячестве: всяко бывало с девками, на то она и молодая кровь, да только так, чтобы кто из них по нему на корню иссохся, от роду не бывало. И так, и эдак крутил Рейгар услышанное в своей голове под настойчивым взглядом стоящей рядом с ним ворожейки, и только когда старуха швырнула к его ногам диковинный браслет, сообразил, где и как мог он повстречаться с её внучкой Лелькой.
Ведьмак поднял с земли браслет и, разглядывая, покрутил его в пальцах. Намётанный глаз сходу признал работу скеллигских мастеров, всплыла в памяти история давняя и печальная. Рейгар тряхнул головой, отступая назад. Он больше не держался за меч, не рвался рубить старуху, хотя обида за искалеченного коня ещё жгла ему нутро злым пламенем. Ведьмак показал браслет Нэсе и заговорил.
- Не врёт ведьма, вещица мне и правда знакома. И то, что передал я его её внучке, тоже правда. Да только не из-за меня она от тоски иссохла. Не так всё было, - он тряхнул головой. - Был у Лельки сердечный друг, не вспомню теперь уже, как его звали. Прознал он про древний скеллигский обряд - Путь Героев. Дескать тот, кто пройдёт испытание, преодолеет горный хребет, взобравшись на самую вершину, будет считаться настоящим героем. Задразнила его Лелька, что никто из пришельцев с большой земли ещё ни разу не проходил этого испытания, он сгоряча и сорвался - отплыл на Скеллиге с торговым судном. Долго от него вестей не было, Лельку-то совесть заела, что сподвигла она его на гиблое дело, и сговорились мы с ней, что я друга её на островах отыщу. Я слово сдержал, - он вздохнул и нахмурился. - Нашёл я мальчонку мертвым - сирены сбросили его со скалы, а при нём браслет этот. Я решил, что он его для своей Лельки купил, хотел, должно быть, гостинец с диковиной земли привезти, да не сложилось... Передал я ей браслет, всё рассказал, как дело было - на том и простились. Не знал я, что с нею дальше стало. И что болезнь её извела - тоже не знал.
Рейгар вздохнул и глянул на ведьму.
- Так что не брал я её жизни. Чем хочешь поклянусь, ежели слову моему не веришь, - и с этими словами он сделал шаг в сторону старухи, протягивая ей браслет.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Старуха глянула бельмами впалых глаз, зло и недоверчиво, но всё-таки забрала браслет из протянутой ей открыткой ладони. Сцапала, как хищная птица, подцепив корявым пальцем, и спрятала, поспешно отходя назад, не желая подпускать ведьмака слишком близко. Голос её, скрипучий и резкий, как воронье карканье, прозвучал неуверенно: не ожидала, что супротивник её оправдается, промашку свою признавать не желала.
- Нечего мне тебе ещё ответить, - Рейгар качнул головой. - Как было - всё выложил, ничего не скрыл. Не в тех я годах, чтобы ужом юлиться, слово моё верное: не трогал я твоей внучки, а уж отчего запомнился ей ведьмак - того не знаю. Хочешь, бери на веру, хочешь - нет.
Он снова сердито глянул на ведьму. Хоть и куснула его жалость к её потере, тем паче, что и внучку её, Лельку, с её бедой тогдашней в лицо припомнил, да обида за коня кусала злее. Чуть ведь не извела его курва злословная, да и то ещё не понятно, выдюжит Ярл или нет, а сама стоит, зенки пялит да зубоскалится.
- Так что ошиблась ты, ведьма, - с упрёком произнёс Рейгар. - И теперь выходит, что у тебя передо мной должок: коня моего ты сглазила - видел я, как ты на рынке возле него кругом ходила. За дело ответить надобно.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Ведьма, слыша уверенность в ведьмачьих словах, ярилась - не то на себя, да скорую свою ошибку, не то на весь белый свет, который, видно, смолоду был не рад ей. Много зла наделала старуха, много принесла людям горя, оттого и скрутило её гнутой кочергой, оттого и побило оспой пергаментное лицо, да перекосило рот кривой и страшной ухмылкой. Но Рейгару и правда нечего больше было ответить: он выложил всё, как на духу, не таясь и не чуя за собой ни вины, ни оплошности. Что жениха Лелькиного тогда не спас, так то не его огрех - парнишка ношу не по себе выбрал, даром, что храбрости да упрямства было не занимать, одним только геройством не спасся. Горевала девка, оно и ясно, ведь коли прикипит сердце молодое к другому сердцу, так с болью, с кровью отрывать приходиться. Да только смерти на девичьи слёзы - тьфу, что ей тоска да кручина? Берёт всё, что ей надобно, и дозволения не спрашивает.
Хотел было ведьмак на угрозы старушечьи огрызнуться, - не привык он, когда слову его не верили, - но смолчал, прерванный голосом молодой ворожеи, только зубы стиснул, да недобро поглядел на ведьму: что если откажется кликуша от своего обещания? Казалось Рейгару, что не за правдой пришла старуха, а за одной только жадной местью, а тут уж и неважно, кому эта месть от неё достанется. Но спорить не стал, обернулся к Нэсе, с вопросом глядя в светлые глаза ворожеи: давай, мол, гляди, мне скрывать нечего.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©