Кобыла встала, как вкопанная, у самой кромки болотной жижи, едва успев наступить копытом на влажную, подвижную почву, и тревожно заржала, когда Рейгар настойчиво потянул её за узду. Казалось, она упёрлась всеми четырьмя копытами разом, наотрез отказываясь двигаться вперёд, даром, что сам всадник давно уже шёл пешком, оставив на её спине только бурдюк с водой да пару полупустых седельных сумок. Молодой ведьмак зарычал с досады, что было сил потянув кобылу, но лишь почувствовал, как по колено грязные сапоги его вот-вот зыбко заскользят по болотной жиже.
- Вот сука, чтоб тебя черти взяли! - выругался медведь и бросил уздечку, едва удержавшись, чтобы со злости не хлестнуть кобылу по упрямой морде. - Зараза упрямая...
Он отошёл от лошади и, остановившись возле широкого ствола заметно подсгнившего в болотистой почве старого вяза, упёрся ладонью в шершавую кору, выдыхая и осматриваясь по сторонам. Это проклятое болото измотало Рейгара, он бродил здесь уже третьи сутки, то и дело натыкаясь на топь то с одной, то с другой её стороны, будто кто нарочно водил его, не давая выбраться из проклятого круга. Как сказали бы местные, чёрт запутал, да только ведьмак ни в каких чертей не верил. Впрочем, чем дальше заходил он в лес и чем дольше блуждал здесь без намёка на верное направление, тем отчётливее убеждался, что какая-то сущность наверняка обитает в здешних краях: медальон не уставал исходить неприятной мелкой дрожью, расходясь особенно, когда Рейгар, вот как теперь, приближался к болотной кромке, и всякий раз поворачивая назад, ведьмак неизменно становился на новый круг.
Лошадь обиженно фыркнула, как горделивая девка, вскинув гривастую голову, и требовательно копнула копытцем землю, вопрошающе глядя на Рейгара.
- Да пошла ты, - раздражённо махнул рукой ведьмак, думая о том, что дальше ему, похоже, придётся идти пешком.
Кобылка Яра была молодая и норовистая, но медведь сердился на неё лишь от досады, понимал умом, что не зря животное упрямится, не желая идти вперёд: чуйка у лошадей ведь не хуже, чем у ведьмаков, они опасность за милю чуют. Можно было, конечно, уговорить её Аксием, да только толку - через полчаса опять встанет, как вкопанная.
Пока Рейгар досадовал, раздумывая, как дальше быть, промозглая болотная сырость сменилась настоящим ливнем. Ругая, на чём свет стоит, дрянную погоду и свою неудачу, ведьмак запоздало набросил на голову стёганый капюшон и подошёл к кобыле, взбираясь в седло.
- Чёрт с тобой, вези, - устало согласился он, отпуская уздечку, и Яра, всё ещё недовольно пофыркивая, побрела на запад, одной ей известной дорогой.
Примерно через четверть часа вдалеке, на фоне опостылевшего за последние дни мрачного пейзажа, Рейгар будто завидел очертания небольшого становища. Воодушевлённый своей находкой, ведьмак нетерпеливо подстегнул кобылу, уверенно направляясь к чужому лагерю, но, не успев приблизиться и на полсотни шагов, притормозил, тревожно вглядываясь в неясный морок дождя и тумана. В воздухе тяжёлой взвесью отчётливо слышался запах крови - до того явно, что медведю почудился металлический привкус на собственных губах. Спешившись и, на всякий случай, достав из ножен меч, медведь оставил кобылу, медленно пробираясь вперёд через преграду мокрых от дождя веток.
На небольшой поляне действительно располагался лагерь - вернее, то, что от него осталось. Повозки были перевёрнуты и размётаны по округе, тут и там валялись размотанные тюки и потрёпанные вещи, но самым страшным были тела - разорванные, жутко изувеченные трупы, небрежно разбросанные вокруг потухшего костровища. Оторванные головы смотрели в серое небо мёртвыми бельмами распахнутых в ужасе глаз, искалеченные тела без рук и ног со вспоротыми животами и сизыми внутренностями, как поломанные злыми детьми куклы, валялись поодаль, острыми обломками торчали оголённые кости, и кровь пропитала землю, так что некуда было ступить.
Опешивший ведьмак с ужасом рассматривал жуткую картину, не представляя себе, что за твари могли учинить такое. Вдруг что-то хрустнуло в кустах, и прежде, чем Рейгар успел обернуться на звук, что-то ударило его в левое плечо, заставляя неуклюже дёрнуться назад и оставляя на теле болезненно саднящий след - пущенная кем-то стрела с пёстрым оперением куснула ведьмака, на излёте оцарапав плечо острым наконечником, и воткнулась в землю рядом с одним из тел. Силуэт в кустах дёрнулся и рванул прочь, и медведь, держа наготове меч, последовал за ним, проламываясь через кусты и хлёсткие ветки.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Лучник ломился через лес наугад, не разбирая дороги, и Рейгар решил, что его разумом владеет страх. Очевидно было, что один стрелок не мог учинить погром в лагере и так растерзать несчастных, да и тот факт, что он толком не попал в него с такого близкого расстояния, да ещё имея преимущество не быть замеченным, позволял ведьмаку сделать совершенно конкретный вывод: скорее всего, лучник до смерти перепугался, увидев изуверства, учинённые в становище, и просто наугад стрельнул в единственного, кого застал на месте страшной расправы. И медведь без труда догнал бы его теперь, если бы внимание его не привлекло кое-что ещё.
Примерно в полусотне шагов от того места, где лучник проломил колючий кустарник и свернул в чашу, с той стороны, где начиналась граница зыбкой топи, как кровью помеченная россыпью едва успевших налиться алым брусничных ягод, склонились над трупом лошади двое крупных большеголовых созданий. Бледная, изъеденная язвами кожа, непропорционально длинные руки с когтистыми лапами, большестопые ноги, широкие, как колоды - горбатые фигуры гулей даже издали нельзя было принять за людей, а гнилостный запах их уродливых тел и отвратительные звуки, напоминающие не то ворчание, не то утробный стон, развеивали всякие сомнения. Падальщики пожирали конскую тушу, наполовину утопленную в трясине, жадно вырывая куски плоти, выламывая кости, и с нетерпеливым чавканьем поглощали, щедро вымазываясь в крови и почерневшем ливере.
Увлечённые трапезой, гули не заметили ведьмака, и тот не примянул этим воспользоваться. В несколько ловких прыжков он настиг тварей и сходу рубанул мечом одного из них, рассекая от плеча до паха. Второй трупоед ощерился своим отвратительно рваным ртом, измазанном в кишках и желчи убитой лошади, и, оттолкнувшись мощными лапами кинулся на Рейгара, но тот лишь на полшага отступил в сторону и, сделав короткий выпад, поймал гуля на клинок, вспарывая ему брюхо, как старый курдюк. Сморщился от вони, источаемой трупами падальщиков и, брезгливо отерев клинок охапкой влажной болотной травы, снова двинулся по следу лучника, уходящему, кажется, в самую чащу леса. Всякий ведьмак знал, что гули живут группами, а значит где-то в окрестностях почти наверняка найдутся ещё.
Стараясь двигаться настолько бесшумно, насколько это вообще было возможно в лесу, медведь пробирался вперёд, ориентируясь на беспорядочный след на влажной от дождя земле и поломанные лучником ветки. Туман, рябивший в воздухе серо-зелёной взвесью, сильно затруднял видимость, так что ведьмак раньше услышал звуки схватки, чем своими глазами увидел её. Характерно хлюпнули по земле чьи-то косолапые ноги, глухой удар сменился коротким прерванным криком, и тело с мягким шлепком осело на землю. Услышав характерный звук лезвия, рассекающего воздух и врубающегося со всей силой в ещё живую плоть, Рейгар рванул вперёд, влекомый зовом чужой схватки.
Сверкнула яркая вспышка пламени, и медведь увидел, как от руки незнакомца в сторону трупоеда метнулась волна смертоносного пламени - Рейгар узнал Игни и на мгновение опешил, понимая, что перед ним ведьмак. Пара мечей, один из которых ещё покоился в перевязи за спиной охотника на чудовищ, а второй надёжно лежал в его правой руке, развеяли последние сомнения. Незнакомец совершил красивый пируэт, занимая наиболее подходящую позу, а Рейгар как будто увидел мастера Селида с клинком в руках - до того узнаваемы были движения. За спиной незнакомца из тумана показалась уродливая гулья голова, безобразно ощерившаяся в ехидном оскале, и ещё трое тварей высунулись следом. Не было никакого смысла более скрывать своё присутствие, и молодой ведьмак, коротко крикнув: "Сзади!", рванул вперёд, взяв меч на изготовку.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Схватка кончилась быстро. В густом тумане, пропахшем болотной вонью и гнилью падальщиков, толком было не разглядеть движений, но по тому, с какой скоростью и сноровкой орудовал мечом незнакомец, Рейгар понимал, что перед ним ведьмак опытный. За всё своё время на большаке, - а молодому медведю казалось, что почти три года - это вообще-то серьёзный срок, - он только однажды лично встречал собрата по ремеслу, но то было недолгое знакомство, а ведь Рейгар по первости угробил кучу времени и сил в попытках отыскать одного вполне конкретного ведьмака, имя которого назвал ему старый мастер, когда медведь покидал стены Хаэрн Кадух.
Иво из Бельхавена - он запомнил его, кажется, на всю жизнь, решив, что этот медведь был, по всей видимости, любимым учеником Селида, слишком уж часто магистр вспоминал его и приводил в пример. Почему учитель так настаивал на встрече Рейгара с ним, ведьмак не до конца понимал, догадываясь только, что Селил, по-видимому, все ещё считал его неразумным щенком, не способным справиться с превратностями Пути, и, хотя такое отношение мастера до исступления злило медведя, выученная им за годы привычка не позволила Рейгару ослушаться. Он объездил весь Континент, то там, то здесь выспрашивая о ведьмаке, но так и не достиг своей цели. Оставив в итоге бесплодные попытки, он прекратил поиски: Иво из Бельхавена давно мог сгинуть где-то на большаке, или осесть в тихом месте, нахлебавшись до тошноты ведьмачьим долгом, а искать иголку в стоге сена можно было до бесконечности.
Но глядя на ведьмака, ловко справившегося только что с гулями, Рейгар не подумал про Иво. Твари принялись жрать своих менее удачливых соплеменников, как будто вовсе потеряв интерес к охотникам, и медведь послушал старшего товарища: ни к чему было снова привлекать внимание падальщиков, от крови в этих местах и так некуда было деваться. На ходу пряча меч в ножны и отступая следом за вторым ведьмаком, Рейгар только согласно кивнул: лучше было уйти подальше от места схватки с гулями, пока на запах их гнили не явились другие, не менее голодные.
Когда они отошли на почтительное расстояние от места короткой схватки, Рейгар всё-таки обратился к старшему ведьмаку.
- Здесь обитают не только гули, - он кивнул в сторону, где оставил разорённое становище, и хмуро глянул на коллегу по ремеслу. - Я наткнулся неподалеку на чей-то лагерь: там трупы, изувеченные тела - вряд ли это работа гулей. Оторванные головы и конечности, вспоротые животы, но они не съедены, а падальщики не убивают ради забавы.
Медведь помолчал секунду, обдумывая собственные слова. Не то чтобы он ждал от ведьмака предложения помощи, скорее просто предупреждал: если в округе и правда бродит тварь, так жестоко расправившаяся с теми бедолагами, охотнику на чудовищ, пусть даже такому сноровистому и умелому, полезно будет об этом знать.
- Я видел там лучника - того, что был с тобой, - Рейгар продумал, что если незнакомец так безразлично отнёсся к его судьбе, они едва ли были с ним чем-то связаны. - Может, он и сам был из этого лагеря, я не знаю... Я оставил там лошадь, мне надо вернуться, - медведь кивнул и протянул ведьмаку руку. - Я - Рейгар, из школы Медведя, - медальона второго ведьмака он не видел. - Если честно, я за последние три дня вдоль и поперёк перепахал эти ебучие болота, раз пятнадцать, наверное, ходил по кругу... Если подскажешь дорогу, как выбраться на большак, буду тебе признателен.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Услышав имя ведьмака, Рейгар не сразу поверил своим ушам. Он, конечно, догадывался, что их встреча вряд ли произойдет в уютной корчме за кружкой пива, или в борделе под боком у горячей шлюхи, но не мог и предположить их знакомство при нынешних обстоятельствах. Иво был эдаким наглядным пособием, молодой ведьмак отметил это ещё в бою: резкий и ловкий, он оставался спокойным, как будто успевал в замедленном времени проигрывать в голове каждый шаг, каждое движение противника. Ровный и уверенный, скупой на движения, как и на слова, отстранённый и, судя по всему, рассудительный и хладнокровный - наверное, именно таким и хотел видеть Селид любимого ученика.
Для рассказа медведю о своих поисках и передачи приветов от старого мастера было совсем не время, Иво уверенно зашагал вперёд, и Рейгар, пользуясь тем, что глаз на затылке у того всё-таки не было, позволил себе ещё какое-то время с любопытством оглядеть его со спины. "Настоящих", повидавших жизнь ведьмаков ему ещё не доводилось наблюдать в деле, и Рейгар внимательно приглядывался, примеряя на себя манеру движения и походку старшего медведя, невольно копируя и повторяя их. В какой-то момент ему показалось, что Иво спиной почувствовал его взгляд, и он отвернулся, ускоряя шаг, чтобы поравняться с ним.
- Петля? - переспросил Рейгар. - Хочешь сказать, здесь не обошлось без магии?
Он помолчал немного, припоминая события последних дней, когда попал на эти чёртовы болота. Обычный лес, ничем не примечательный, коих полно было на континенте, не должен был отнять у него и суток дороги: верхом, не утруждая лошадь даже мелкой рысью, ведьмак рассчитывал уже к закату пройти его насквозь, выйдя на северной стороне большака. Он тоже помнил, как неожиданно сгустился туман, и узкая лесная тропа сменилась плохо проходимым буреломом, а потом и вовсе превратилась в болото, то тут, то там скрывающее зыбкую, опасную топь. И как они с Ярой наматывали круги по этой самой топи, пока не наткнулись на разорённый лагерь.
- Да, туман опустился внезапно, - кивнул он товарищу, на ходу отмахиваясь от очередной ветки, норовившей расцарапать ему лицо. - Не помню, как вышел к болоту, но с того момента меня как будто кто нарочно водил кругами: не с одной, так с другой стороны я всё возвращался к этой треклятой топи. Первые сутки я ехал без привала, всё надеялся выбраться на большак, а на вторую ночь заночевал на болоте: ну, сон был так, не сон, а больше дрёма... Я, вроде, и видел вдалеке огонёк, но не предал значения - в тумане чего только не причудится.
Он вдруг осёкся, хватая за хвост внезапную догадку, таким же неясно рдеющим огоньком зажегшуюся вдруг в его голове. Резко сменившаяся погода, живущий своей жизнью туман, петля, из которой невозможно выйти, огоньки на болотах...
- Намекаешь, что это дело рук туманника? - Рейгар вопросительно глянул на Иво. - Чтобы покрыть иллюзией такую обширную территорию, нужно обладать большой силой... Их может быть несколько? Или это... тангалор?
Медведь снова посмотрел на товарища. Сам он ни разу не встречал туманников, а тем более их рогатых собратьев, но со времён лекций старого Селида помнил, что противники они чрезвычайно опасные. Творимые ими иллюзии сбивают с толку путников, делая их уязвимыми, а приманивающий их тусклый свет - это свечение оголённого под рёбрами нутра туманника, ложной надеждой ведущее отчаявшихся к верной погибели.
Рука Рейгара уверенно легла на рукоять меча, и он нахмурился, вглядываясь в окружавшее их со всех сторон сумрачное густое марево.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Неожиданно для Рейгара, Иво оживился, припомнив былую свою жизнь в стенах Хаэрн Кадух. Видать, воспоминания о прошлом, когда ведьмачья юность выдавала будущему медведю ещё только первые оплеухи, будили в его душе светлые чувства, раз он с такой живостью выспрашивал о делах в старой крепости, хоть минуту назад и казался немногословным бирюком. Селид, Сиф, Дарий, Воласт Висельник и необъятный в размере своего живота Семицветик - все они были так или иначе знакомы Рейгару, и со многими из них он провёл гораздо больше времени, чем когда-то с собственной матерью. И видя улыбку, так диковинно расцветшую на суровом лице старшего медведя, Рейгар чувствовал, что завидует ему: сам он едва ли мог похвастаться добрыми воспоминаниями о временах своей юности в Хаэрн Кадух.
Дарий был добрым мужиком: здоровенный, ручищи - что дубовые стволы, огромные ладони, в которых даже самый большой двуручный меч выглядел несерьёзно, его Рейгар жаловал больше других, завидуя не столько ведьмачьим талантам, сколько мастерству. В его руках рождалось оружие, призванное защищать, а не убивать бездумно, и сам Дарий день за днём постулировал это, закаляя молодых медведей, как закаляют сталь, уча их почти по-отечески. Сифарий напротив, свою науку вбивал жестокостью, охотно наказывая учеников, объясняя это тем, сколь жестока к ведьмакам судьба и, по-видимому считая себя её дланью, старался изо всех сил, чтобы уже тогда сделать их жизнь совершенно невыносимой. Как ни странно, Рейгар усвоил научение Сифа лучше многих - может, именно потому, что был бит больше всех.
И всё же острее других в память молодому медведю врезался Селид. Старый ведьмак был больше, чем ментором, он был самой сутью Хаэрн Кадух, душой крепости, её вечным молчаливым стражем. Хранитель тайн и древних познаний, магистр чтил науку прошлого, как слепой пёс, верный и отчаянный в своей преданности. Медведи для него были не просто ведьмаками, это были воины - без страха и упрёка, а главное - без тени сомнения в избранности назначенного им пути. Медведи, вышедшие из берлоги Селида, никогда не роптали на Предназначение и не сомневались в своём мастерстве, что вбивали в них учителя изнурительными тренировками, испытаниями и наказаниями. И самая суть ведьмачьей жизни, сводящаяся к тому, чтобы однажды отдать её в борьбе против монстров за мешочек звонких монет, уже должна была оправдать все лишения, бывшие и предстоящие. И Рейгар, сколько себя помнил, всегда был отчаянно с этим не согласен.
- Живы, - улыбнулся ведьмак, кивая старшему товарищу: он не хотел ничем выдать ему своих мрачных мыслей - слишком ценным показалось ему то светлое, что отразилось в этот миг в жёлтых глазищах Иво. - Семицветик - всё так же толст, а старый Селид - так же стар, как и прежде. Он много рассказывал о тебе.
Пока ведьмаки возвращались к месту, где младший оставил свою кобылу, погнавшись за стрелявшим в него лучником, ещё поболтали. Рейгар рассказал, что уже три года как он путешествовует по большаку, правда, о наказе мастера найти на своём пути старшего медведя говорить не спешил - чувствовал, что не время. Порассказал Иво про нынешнюю жизнь в крепости, и про то, как проходил испытание, добывая рунный камень на высокой скале. Ему страх как хотелось знать, что Иво думает о происходящей на этих болотах чертовщине, но он понимал, что раньше времени тот не расскажет, а потому не настаивал, ждал нужного часа.
Яра обнаружилась на прежнем месте - к счастью, живая и невредимая. Тревожно заржала, осуждающе всхрапывая, и заспешила к ведьмаку, обиженно, но доверчиво глядя своими блестящими антрацитовыми глазами. Рейгар приласкал кобылку, по-свойски потрепав густую гриву, и глянул на стоящего рядом Иво.
- Куда теперь? К лагерю, или..? - он вопросительно развёл руками.

Отредактировано Рейгар (2024-09-09 18:50:41)

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Рейгар кивнул. То ли его смятение, вызванное воспоминаниями о годах, проведённых в ведьмачьей крепости, не ускользнуло от острого взгляда Иво, то ли сам по себе старший медведь был куда более проницателен, чем можно было бы подумать - Рейгар только хмыкнул, понимая, что хоть обстановка к откровениям и не располагала, ему нужно было ответить на вопросы коллеги. Сам он предпочёл бы поболтать с Иво за кружечкой реданского и доброй порцией говяжьей похлёбки где-то в уютной корчме, или хотя бы просто у огня на привале, а не посреди вонючего болота, но коль уж их встреча сложилась так...
Ведьмак тряхнул головой, усмехаясь.
- Сам бы не поверил, зная, старого ворчуна: уж чего-чего, а похвалы от него не дождаться... Видно, скучать по своим он начинает только после того, как перестаёт видеть их каждых день. Но твоё имя я и правда слышал чаще других. Тебя многие приводили в пример: как искусного фехтовальщика, знатока тактики - ну, в этом я и сам уже мог убедиться, - Рейгар уважительно кивнул, вспоминая короткую схватку с гулями, когда успел оценить навык старшего медведя. - Говорили о тебе, и как о талантливом алхимике. А мне был дан наказ непременно найти на большаке Иво из Бельхавена и следовать за ним, покуда он своею волей не отошлёт меня прочь.
Он произнёс последнюю фразу, нарочито хмурясь и понижая голос, подчёркивая точность цитаты, принадлежавшей суровому старому магистру, и развёл руками. С первых дней своего пребывания в Хаэрн Кадух Рейгар знал, что его мастер Селид не жалует больше всех прочих, и тому, говоря откровенно, были свои причины. Своенравный и твердолобый, он был старшим из всех мальчишек, прошедших ведьмачьи мутации, и пережил их скорее вопреки чаяниям магистра: должного уважения учителям и их постулатам не оказывал, даром, что бывал наказан за это чаще других, преуспевал разве что в боевых дисциплинах, да и то, отдавая предпочтение результату, зачастую пренебрегая тактикой, которую так пестовали все мастера медвежьего цеха. А уж сколько раз Рейгар ставил под сомнения не только слова своих учителей, но и мэтров, основателей школы - не сосчитать. Неудивительно, что Селид не делал на островитянина ставку, сомневаясь, что он едва ли переживёт на большаке первые пару лет, и, может, именно поэтому отослал на поиски Иво - лучшего из тех, у кого стоило бы учиться.
Честно говоря, в таком ключе Рейгар прежде об этом не думал, до сих пор видя в затее Селида лишь уязвляющее самолюбие недоверие учителя. Теперь же, мысленно вернувшись к тем временам, медведь чувствовал, что ошибся в выводах, но ни время, ни место решительно не подходили для таких размышлений.
- Думается мне, что Селид надеялся, что я научусь у тебя уму-разуму, раз уж ему самому в Хаэрн Кадух это не удалось, - ведьмак усмехнулся. - Сказать по правде, спустя полтора года я бросил попытки тебя найти. Не думал, что когда-то эта встреча всё же случится. Да видно и правда всё сошлось на этом проклятом болоте.
Кобыла снова ткнулась ему в щёку, и Рейгар взял её под уздцы. Ему хотелось верить в то, что опыт и чутьё не подводят Иво, и их путь не приведёт к очередной топи или стае голодных падальщиков - хотелось покинуть, наконец, это поганое место. Послушно ведя кобылу вперёд, он обернулся через плечо и с улыбкой ответил:
- Яра. Норовистая, как баба - я таких люблю, - хмыкнул, кивая головой. - Она меня и навела на ручей день или полтора назад: полный курдюк набрал - во, - ведьмак хлопнул по большой кожаной фляге, пристёгнутой к седлу. - Дорогу в таком тумане, боюсь, не найду уже... но на сутки-то воды, может, ещё и хватит. Не может же эта магия вечно водить нас по кругу?

По мере того, как товарищи приближались к окружавшей странную усадьбу стене, медальон под рубашкой всё сильнее заходился дрожью, предупреждая ведьмака о мощнейшем магическом воздействии. Откуда здесь, на болотных землях взялось жилище, и кто мог быть его хозяином, оставалось только гадать, и Рейгар достал из ножен меч, проходя мимо скрипнувшей створки кованых железных ворот. В то, что в узких окнах старого дома теплится огонёк живого тёплого пламени верилось с трудом, особенно сейчас, когда промозглая болотная морось пробирала до костей холодом и сыростью, а всё вокруг выглядело мёртвым и недвижимым. Вдруг откуда-то слева послышался глухой утробный рык, из тумана метнулся размытый призрачный силуэт и слёта врубился в замешкавшуюся кобылу. Яра вскинулась от удара, всхрапнула и, едва устояв на ногах, ринулась в темноту. Ни секунды не медля, Рейгар, держа клинок наготове, тоже сорвался с места.
Призрак мелькнул в туманной дымке, и Яра, упёршись крупом в холодный камень окружавшей усадьбу стены, встала на дыбы, раскидывая копытами клочья туманной мглы. Чудище ощерилось, припадая на все четыре когтистые лапы и скаля на лёгкую добычу слюнявую зубастую пасть, когда медведь налетел сзади, с прыжка обрушивая ему на спину посеребрённый клинок. Баргест, - а это, вне всяких сомнений, был именно он, - осел, разом переключая внимание на Рейгара и, ярясь от жалящего урона ведьмачьего серебра, бросился на обидчика. Мужчина отшагнул в сторону, протащив подошву левого сапога по тёртым булыжникам, ладони покрепче взялись за рукоять и, подсев в широкой стойке, Рейгар поймал призрачного пса на клинок, обрывая утробный рык, перемежающийся отчаянным воем. Резко развернувшись, ведьмак хищно вперился в темноту желтыми кошачьими глазами, понимая, что баргесты не ходят по одиночке.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Рейгар напрасно всматривался в туманный полумрак окружающего пространства - на территории старой усадьбы и намека не было на других баргестов, если, конечно, призраки, вроде них, вообще должны были оставлять хоть какие-то существенные признаки своего присутствия. Яра тревожно отфыркивалась, всё еще вжимаясь задом в каменную стену, но к счастью, призрачный пёс не ранил кобылу. Последовав примеру Иво, Рейгар спрятал меч в ножны и, присев на корточки, тоже осмотрел труп бестии. Ошейник выглядел совершенной нелепостью, и медведь, чувствуя, что грань между реальностью и иллюзией вот-вот начнет стираться в его сознании, только удивленно посмотрел на товарища.
- Херня какая-то выходит, - с сомнением проговорил он. - Как и зачем кому-то вообще приручать призрачных псов? Они ведь что-то вроде духа возмездия, если я правильно помню...
Он помолчал, припоминая известные ему факты о баргестах, но память не подбрасывала ни намека на что-то, хоть как-то связанное их приручением. Впрочем, мысль о том, чтобы использовать в своих целях явившегося на землю призрака неотмщенной души, отчего-то и не казалась ведьмаку такой уж дикой. Другой вопрос, что за колдун мог быть на это способен. По реакции Иво Рейгар предположил, что старший медведь тоже не сталкивался прежде ни с чем подобным, но равенство их положения в данном случае совершенно не обрадовало его. Это проклятое болото и то, что обитало здесь, путало и морочило ведьмаков, и напавший на его кобылу баргест в хозяйском ошейнике окончательно убедил Рейгара: готовым нужно быть ко всему.
Но всё же, холера, разве такое возможно?
Они прошли вперед по гравийной дорожке, немного не дойдя до крыльца старого дома, когда из-за двери появился гном. На долю секунды Рейгар опешил: прежде ему не доводилось встречать этих созданий, а с хорошо известными ему низушками и краснолюдами у гнома было мало общего, так что ведьмак не сдержал любопытства, рассматривая его. Хорошо, что в таком тумане этот Гранди вряд ли заметил эдакую неучтивость.
В ответ на предложение оставить кобылу во дворе Рейгар хотел бы заметить, что нихрена это не безопасно, учитывая шныряющих в темноте баргестов, но осекся и прикусил себя за язык: этот гном, похоже, только что звал ту самую псину, которой минуту назад ведьмак своим мечом вспорол брюхо, и вряд ли хозяин поместья, кем бы он ни был, оценит такое обращение со своим питомцем... И всё же, догнав Иво, медведь сказал ему шёпотом, стараясь не привлекать внимания Гранди:
- Мне это нихера не нравится. Откуда этот Солтмарш знает, что мы пришли, что аж приглашает с ним отобедать? Ждал, или нарочно заманил нас? Или всё это вообще очередная иллюзия?
С трудом сдержав одолевавшие его сомнения, Рейгар замолчал и, обернувшись на оставленную у крыльца Яру, мрачно глянул вслед их провожатому. Этот гном, это поместье, этот прирученный призрак - всего этого ведьмак не понимал, и отчего-то именно сейчас оставленный им без ответа вопрос Иво про испытание травами как-то особенно неприятно кольнул его. Селид говорил, что ему не хватает выдержки и смирения, и что колдуны только зря извели на него ведьмачьи эликсиры. Не то чтобы эти слова как-то особенно обижали Рейгара, но глядя на то, как невозмутимо и уверенно среди всей этой чертовщины сейчас вёл себя Иво, медведь будто и правда чувствовал за собой некоторую ущербность. Ответить на вопрос старшего товарища сразу у него не оказалось времени, но когда и если всё это закончится, ведьмак твёрдо решил вернуться к этому разговору. Почему-то ему хотелось узнать мнение Иво на этот счёт.
Проходя внутрь дома, объятого сыростью и полумраком, Рейгар как-то интуитивно "нахохлился", готовясь к возможной атаке, откуда бы она ни последовала.
- И чего это твоему хозяину взбрело в голову поселиться на этом вонючем болоте, - вслух обратился ведьмак к идущему впереди гному. - О вкусах, конечно, не спорят... Но в такой сырости хорошо живётся разве что плесени и ревматизму. Редкостная дыра.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Рейгар с недоверием глядел в спину семенившего впереди гнома. Это мрачное место меньше всего напоминало жилище радушного хозяина, так уж любившего принимать гостей. Болотная сырость чувствовалась даже здесь, внутри здания, в самых темных углах клубился тонкий, как паутина, белёсый туман, а трофеи и гобелены, богато украшавшие каменные стены, совершенно не мешали холоду разгуливать по коридорам. Ведьмаку казалось, что это странное поместье буквально сошло со страниц какой-нибудь мрачной сказки, и хозяин, этот Гидеон Солтмарш, любитель призрачных псов, представлялся ему каким-нибудь старым увечным горбуном, колдуном или чародеем, изгнанным на это вонючее болото за свои бесчисленные злодеяния...
Тихий шёпот товарища отвлёк Рейгара от тревожных мыслей, и он нахмурился, размышляя. Ему не было страшно, и он, разумеется, никак не меньше Иво хотел разобраться в том, что происходило в этом странном поместье, но ему отчего-то совсем не хотелось разделяться с ним. Конечно, он и подумать не мог о том, что старший медведь не справится в одиночку, но опасение потерять только что найденного им собрата теперь почему-то беспокоило Рейгара. Это было странно, учитывая, что своих коллег по цеху в Хаэрн Кадух он не очень-то жаловал, но то ли уверенность в Иво старого Селида внезапно передалась молодому медведю, то ли чувство плеча, обретенное им после встречи, на фоне измотавшего его за эти дни блуждания по болоту, было теперь как-то особенно ценно ему, но от мысли снова разойтись с товарищем Рейгару становилось не по себе. В то же время, Иво был прав: тупо следовать за гномом и правда не имело смысла. Потому он лишь послушно кивнул ведьмаку и добавил шёпотом:
- Хорошо. Я - направо, - и, убедившись, что гному по-прежнему наплевать на ищущих следом "дорогих гостей", нырнул за угол.
Здесь, в правом крыле поместья Солтмарш, было ещё темнее и, кажется, ещё холоднее. Стены, не отличавшиеся таким богатым убранством, как в главном коридоре, освещались редкими фонарями, на каменной кладке между которыми лишь изредка можно было заметить узорчатый канделябр, или небольшую бронзовую гравюру с изображением, как правило, сцены охоты или фрагмента какой-то баталии. Ведьмак выдохнул, привычно замедляя сердечный ритм, заставляя мир вокруг звучать и выглядеть чётче и яснее. Кошачье зрение позволяло различать в полумраке его тревожную пустоту, лишь изредка обращая внимание на плотно закрытые двери по обе стороны коридора. Приостанавливаясь, Рейгар вслушивался, пытаясь уловить за стеной отголоски звука, но всё было глухо и безжизненно, так что ведьмаку начало казаться, что старое поместье и правда совершенно пусто.
Коридор становился уже, и фонари, врывающиеся во мрак узкими клочками света, встречались теперь всё реже, и медведь решил, что через пару десятков шагов он просто упрётся в глухую стену, как вдруг впереди замаячила очередная дверь. К удивлению ведьмака, за дверью он отчётливо различил звуки: приглушённое ворчание, раздававшиеся как будто снизу, издалека, и Рейгар понял, что дверь, очевидно, ведёт куда-то в подвал. Без особой надежды медведь приложился к двери плечом, пробуя замок на крепость, и едва не повалился прямо на уходящую вниз каменную лестницу - дверь оказалась не заперта и охотно подалась, открываясь внутрь. Тихо чертыхнувшись себе под нос, ведьмак, взяв меч на изготовку, принялся медленно спускаться вниз.

Отредактировано Рейгар (2024-09-23 14:49:49)

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Ведьмак прикрыл рукой лицо - до того невыносимой была вонь, заполнявшая каменный мешок подвала, в одно из помещений которого ему пришло в голову заглянуть. Стены комнаты, седые от давно облюбовавшей их поверхность плесени, сочились какой-то вонючей ржавой жижей, кое-где собравшейся в углах небольшими лужицами, от сырости в спёртом воздухе трудно было дышать. Покрывало на железной койке у стены шевельнулось, под ним заворочалось что-то массивное и горбатое, вонь ударила в нос с новой силой. Рейгар проследил взглядом дёрнувшуюся цепь, прикидывая расстояние, и интуитивно отступил на шаг, по-прежнему держа меч наготове. Тварь заворчала, - утробный рык перерастал в клёкот, как будто существо набирало воздуха в грудь, разгоняясь и набирая сил, - и через мгновение рванулась к ведьмаку, резким, тяжелым прыжком бросая на противника свою изъеденную язвами массивную тушу.
Ведьмак отпрянул, и искаженная оскалом физиономия гуля застыла на расстоянии ладони от его лица. Тело чудища дёрнуло назад тяжелой цепью, натянувшейся на всю длину, и передняя конечность гуля метнулась в сторону противника в бесплодной попытке рвануть когтистыми пальцами. Рейгар шагнул в сторону, инстинктивно поднимая меч навстречу атаке, и острое лезвие врубилось в гнилую плоть падальщика, отсекая уродливую длиннопалую кисть, тут же отлетевшую куда-то в сторону ржавой лужи, с хлестким звуком ударившись о каменный пол. Гуль взвизгнул от боли и, неуклюже пряча искалеченную культю, истекающую густой черной кровью, на четвереньках пополз прочь, устало тащя за собой по полу тяжелую цепь.
- Да что за херня здесь творится...
Ведьмак с отвращением смотрел на жалкое создание, для чего-то посаженное на цепь чьим-то нездоровым замыслом. Сперва призрачный пёс в ошейнике, теперь падальщик в кровати и на цепи - очень похоже было, что Гидеон Солтмарш, или как там этот проклятый гном назвал своего хозяина, испытывал к монстрам особенный интерес. Озабоченный последствиями неудавшейся атаки, гуль горестно ворчал в углу у кровати, сгорбившись и подобравшись, баюкая искалеченную культю, и ведьмак готов был поклясться, что в его стенаниях он отчётливо различал интонации, отдаленно напоминающие человеческие... Колкая дрожь передернула плечи, до самого нутра пробирая Рейгара, и медведь тряхнул головой, поспешно пятясь, желая как можно скорее покинуть подвал и его странного обитателя. Не стоило ведьмакам разделяться - сейчас он понимал это совершенно отчётливо и корил себя за то, что поддался предложению Иво. Нужно было его найти, и Рейгар поспешил вернуться наверх.
Он почти бежал по коридору, возвращаясь туда, где совсем недавно свернул направо, оставив старшего медведя. Падальщик из подвала никак не шёл у него из головы, ведьмак жалел, что они вообще поддались любопытству и последовали за гномом - каждый угол этого проклятого поместья теперь казался ему враждебным, и отовсюду медведь ожидал нападения. Коридор впереди имел несколько ответвлений, но ни Иво, ни управляющего не было видно, и Рейгар поспешил туда, где его медальон реагировал на магию особенно рьяно.
Приоткрытая дверь выдавала серебристое призрачное свечение внутри, артефакт на груди зашёлся отчаянной дрожью, ведьмак увидел на полу длинную тень с мечом в руке и рванул вперёд. Краем глаза заметил книгу на алтаре и, на ходу складывая пальцы в Квен, накинул магический щит, слёта врубаясь в троицу мерцающих призраков, атаковавших Иво.
Мороки налетали яростно, бросаясь на противников отчаянно и беспощадно, но перевес сил был очевиден: пара серебряных мечей сделала своё дело. Тонкая паутина призрачных силуэтов рассеялась, и Рейгар поспешил расспросить товарища.
- Откуда они взялись? - он с сомнением глянул на высокий алтарь. - Этот Солтмарш занимается здесь какими-то дикими экспериментами: я видел в подвале гуля, посаженного на цепь. Теперь эти проклятые призраки... Черт знает, что еще он держит в этом поместье.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Попавшись в руки ведьмаку, Гранди рванул вперёд с такой силой, что воротник, за который его схватил Рейгар, затрещал по шву и едва не оторвался, так что медведь едва успел перехватить гнома, железной хваткой вцепившись ему в плечо. Тот отчаянно заболтал ногами в воздухе, пытаясь вывернуться и удрать, но острое лезвие охотничьего ножа, приставленного к его горлу, заставило коротышку поумерить пыл.
- Лучше не дёргайся, мелкий говнюк, если не хочешь кончить так же, как ваша призрачная псина во дворе: того баргеста я выпотрошил, как курёнка.
Рейгар с сомнением глянул на вооруженных молодчиков. Здоровые ребята, явно не обиженные силой и, вроде бы, разумом, так неужто за столько времени никто из них не попытался прижучить этого проклятого Гидеона? Взялись бы дружно, зажали в узком коридоре да спросили, как следует, за всю ту чертовщину, на которую насмотрелись здесь за всё это время... Или он такой могущественный колдун, что к нему не подступишься? Брехня, если серебряным клинком можно вспороть брюхо призрачному псу, то уж говнюку из плоти и крови - и подавно. Добраться бы только до этого Солтмарша.
Всё ещё крепко держа гнома, Рейгар выглянул из комнаты, где осталась закрытая Иво книга, и оглядел коридор, проверяя, не решит ли ещё кто-нибудь напасть на них из-за угла. Было по-прежнему темно и тихо, ведьмак украдкой глянул в окно. Через кованые решётки была видна только часть двора и фрагмент высокой изгороди, по-прежнему окутанные вязким белёсым туманом. Рейгар увидел кобылу, смирно стоявшую у стены. Она то и дело скучающе склонялась к самой земле в поисках зелени, и, натыкаясь на каменную брусчатку, разочарованно качала головой. Во дворе тоже было пусто, и Яре, похоже, ничто не угрожало, но ведьмак, поудобнее перехватив гнома, всё равно пригрозил ему:
- Ну, смотри, недомерок, если я останусь без лошади - запрягу тебя и буду гонять по болоту, пока не сдохнешь, а потом скормлю трупоедам.
Он вернулся в комнату, где оставались Иво и нанятые Гидеоном воины, и, хорошенько приложив Гранди затылком о каменную стену, схватил его за горло, приставляя к животу охотничий нож.
- Давай, ублюдок, рассказывай, что у вас тут происходит? Кто твой хозяин и как его найти?
Гном сипло закашлялся, изображая удушье, и на долю секунды обмяк в руках Рейгара, притворяясь, что потерял сознание, но быстро понял, что его актёрские способности не впечатляют ведьмака, и теперь злобно таращился на собравшихся вокруг него мужчин.
- Лорд Солтмарш вам не по зубам, - рыкнул Гранди. - У него такая сила, что вам и не снилось! Призраки, гули - всё это ерунда по сравнению с тем, что он с вами сделает! - он снова задрыгал короткими ногами, и Рейгару пришлось сделать над собой усилие, чтобы не вспороть ему брюхо - уж слишком велик был соблазн. - И вы, предатели! - крикнул он воинам. - Вас ждут самые страшные муки, когда лорд Солтмарш узнает, что вы посмели ему не подчиниться!
- И как же твой лорд об этом узнает, а? - рявкнул Рейгар ему в лицо. - Кто расскажет ему? Ты-то здесь, и, честно говоря, вряд ли выйдешь живым из этой комнаты.
- Дурак, - гном вскинул голову и захихикал. - Лорд Солтмарш уже знает. Он ужинает с гостями в одно и то же время, и вы уже опоздали. Он чует измену, как гончая кровавый след. Считайте, что вы уже покойники.
- Ах ты мелкая вошь!.. - зарычал было Рейгар, как вдруг пол под его ногами зашевелился.
Пришли в движение каменные плиты, закачались, как будто повинуясь чьей-то чужой воле, и двое молодцов из бывшей охраны Солтмарша, потеряв равновесие, повалились на пол. Медведь с трудом устоял на ногах, но Гранди сумел таки, воспользовавшись переполохом, вывернуться из руки ведьмака. Тот с досадой чертыхнулся вслед убегавшему от него гному, с изумлением глядя на то, как медленно начали сжиматься высокие стены каменной комнаты.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Рейгар отчётливо ощутил зыбкую дрожь под ногами, когда каменные плиты пола заходили ходуном, и инстинктивно принял широкую стойку, опасаясь потерять равновесие. Иво был прав - досадно получилось с этим проклятым гномом: полурослик ловко вывернулся из цепких пальцев ведьмака и скрылся где-то за углом, умело воспользовавшись замешательством окружающих. Медведь ругнулся и, упираясь ладонью в стену, будто бы тоже начавшую шевелиться, поспешно двинулся следом за беглецом.
Он так и не сумел понять, было это "землетрясение" очередной иллюзией,в которых, как они с напарником уже успели заметить, хозяин поместья был большим мастером, или же Гидеон и правда как-то хитро управлял своим домом. При мысли об этом Рейгару вспомнилась старая легенда, бытовавшая среди островитян, её ведьмак слышал ещё от матери. В ней говорилось об одном удалом разбойнике, предводителе пиратской шайки, прославившемся своими отчаянными набегами и нападениями на торговые суда Континента. Ходили слухи, будто бы он заключил союз с одним из самых древних и могучих морских божеств, и тот даровал ему на море небывалую силу. С её помощью пират будто бы управлял своим судном, как живым существом, и корабль, словно верный пёс, беспрекословно слушался приказов господина: словно змеи, оживали канаты, штурвал наводился на курс без помощи рулевого, сами собою натягивались паруса. Как знать, быть может, лорд Солтмарш так же оживляет собственное поместье, чтобы управлять им?
Следуя за убегавшим от них со всех ног гномом, ведьмаки оказались в очередной комнате, и Рейгар даже не успел заметить, в какой момент пол под его ногами прекратил своё зыбкое движение. Всё снова было по-прежнему, и медведь уверенно стоял на ногах, а в комнате перед ним стоял тот самый пресловутый хозяин этого проклятого поместья, лорд Гидеон Солтмарш, и Гранди бросился ему в ноги, ища защиты от своих неожиданно несговорчивых вооруженных гостей. Рейгар не успел толком рассмотреть мужчину - во всяком случае, ничего особенного в его внешности ему не бросилось в глаза, разве что одет Гидеон был весьма не бедно и держался уверенно, несмотря на накалившуюся обстановку. Впрочем, его спокойствие объяснялось предельно просто: как только ведьмаки двинулись в его сторону, Солтмарш, совершенно наплевав на стенания своего несчастного слуги, просто исчез из комнаты, как видно, применив магию. Искать по коридорам невидимого беглеца было затеей гиблой, и Рейгар, последовав примеру Иво, обратил взгляд на совсем растерявшегося Гранди.
- Говори, - посоветовал он. - Никто здесь не придёт тебе на помощь. Как видишь, господину твоя верность больше не нужна.
И без того не великого роста гном теперь и вовсе сжался в комок где-то в углу, возле кресла, где ещё совсем недавно сидел оставивший его хозяин, и смотрел на ведьмаков взглядом, полным отчаяния. Он выглядел так жалко и так растерянно, что Рейгару даже стало жаль его: похоже, что Гранди был совершенно искренне верен своему лорду, и тем больнее теперь принимал его спокойное предательство. Столько лет он служил ему верой и правдой, столько раз слепо следовал приказам, взамен надеясь лишь на то, что его жалкая душонка будет в безопасности в тени Солтмарша и его великих дел. А Гидеон просто бросил его, как давно отслужившую, отшившую своё старую ветошь.
Гранди всхлипнул, растерянно теребя в руках измятый край своего старенького поношенного кафтанчика. Бежать ему было некуда, терять, по-видимому, теперь - нечего, и гном, наконец, заговорил.
- Двадцать лет... Я живу здесь почти двадцать лет, с тех самых пор, как лорд Солтмарш подобрал меня на болоте. Я отбился от каравана, мы тогда шли в Туссент, заплутал, бродил здесь, прячась от гулей. Он взял меня на службу, пообещал защиту и кров... - Гранди снова всхлипнул. - Я ничего не знаю о его колдовстве, клянусь, милсдари, жизнью своей несчастной клянусь! - он отчаянно ударил себя кулаком в грудь. - Он запирается наверху, под самой крышей, все его самые ценные книги хранятся там! Я только помогал ему воровать их у коллекционеров и букинистов, я не знаю, что именно он с их помощью делал! Умоляю, милсдари, он великий колдун, нам нужно бежать отсюда! Вы не представляете себе, что за твари подчинены его воле!
- Твари, вроде того гуля, что сидит на цепи в подвале? - хмуро спросил Рейгар.
- Хуже, милсдарь, много хуже! - Гранди на коленях подполз к ведьмакам, глядя снизу вверх с мольбой и испугом. - Баргесты, призраки, жуткие полулюди, созданные его ужасающим колдовством! Вы и вообразить не можете, что грозит всем нам в стенах этого дома!
Он вдруг замолчал, прислушиваясь. Где-то в коридоре послышалась тяжёлая поступь и гортанный звериный рык, перемежающийся недовольным ворчанием.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Всё ещё держа гнома в поле своего зрения, чтобы тот ненароком снова не попытался сбежать, Рейгар обернулся к Иво, успевшему распотрошить сундук Гидеона. Кошель с золотом и эликсиры в пузырьках не выглядели чем-то особенным, что стоило бы внимания, но Гранди болтал что-то про комнату под крышей, где его хозяин хранит ценные магические книги, и, если коротышка не выдумывал на ходу, лишь бы отбаяриться от заставших его врасплох ведьмаков, то в этой самой комнате и стоило бы искать самое интересное.
Рейгар не успел увидеть, что за оловянную пластинку вертел в руках Иво, и, тем более, не знал, какие строки там были выбиты, как вдруг угрожающее рычание раздалось снова, и ведьмачье чутьё распознало звериный запах. Что-то крупное, теплокровное и полное ярости было сейчас совсем рядом, и Рейгар был готов поклясться, что оно чует их и оттого ярится ещё больше, не имея возможности добраться до них прямо сейчас.
Островитянин схватил гнома за грудки и хорошенько тряхнул. Гранди охнул, обмякая в его руках, как тряпичная кукла, и обречённо зажмурился, прикрывая голову руками.
- Что это? Отвечай! - рявкнул Рейгар, второй рукой хватаясь за нож на поясе; дворецкий Солтмарша уже знал, как его сталь ощущается на горле, и ведьмак был почти уверен, что трусливый гном не захочет почувствовать это снова. - Очередной питомец твоего сумасшедшего хозяина? Какой-то монстр, изувеченный зверь? Ну, говори!
Гранди затрясся, как осенний лист, даже нервный румянец отхлынул от лица, превращая его в гипсовую маску, не отражающую теперь ничего, кроме самого настоящего ужаса. И сколько бы ни думал Рейгар о том, что прихвостень Солтмарша все ещё пытается задурить им голову, такой ужас едва ли возможно было сыграть.
- Прошу вас, милсдари ведьмаки, умоляю, заклинаю, давайте уйдём отсюда, - сбивчиво залепетал гном. - Я знаю, как нам выбраться отсюда, мы сбежим, но если она... - он вдруг осёкся, как будто боясь назвать "её", и отчаянно задёргался в руках Рейгара. - Она не должна нас увидеть! Прошу, если она доберётся до нас - нам не выжить! Она разорвёт нас на куски и сожрёт останки! Умоляю, милсдари, не дайте пропасть!
Ведьмак тряхнул его снова и хлёстко ударил по лицу, заставляя прекратить истерику. Гном тихо всхлипнул.
- О ком ты говоришь? - с нажимом в голосе переспросил Рейгар. - Или изъясняйся чётко, или я сам сейчас тебя придушу!
- Стрыга, - захныкал Гранди. - Вы называете их стрыгами, я видел рисунки в книгах Солтмарша, но эта тварь - куда страшнее. У неё бледная кожа и седая грива, огромные зубы и лапы с когтями, как у медведя, которыми она в клочья разрывает плоть, - он снова зажмурился, отчаянно мотая головой. - Этот монстр - его любимица, он даже дал ей имя... Я видел, что она делает с людьми, это ужасно!
В дверь вдруг ударилось что-то тяжёлое, вес огромного тела заставил содрогнуться стены, так что ведьмаки почувствовали вибрацию подошвами своих ног. Утробный рык зазвучал совсем близко, гном в руках Рейгара забился в очередной истерике. Молодой ведьмак почти брезгливо отбросил коротышку в сторону, выпрямляясь во весь рост и беря на изготовку свой посеребрённый меч.
- Стрыги - не просто монстры, - хмуро произнёс он, как будто всё ещё обращаясь к Гранди. - Они проклятые. Этого ты, чародейский прихвостень, в его умных книжках не прочитал?
И ведьмак кивнул Иво, как бы говоря товарищу, что готов к атаке.

Отредактировано Рейгар (2024-09-28 23:20:55)

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©

Массивное тело монстра ещё пару раз ударилось в дверь снаружи, а после затихли звуки, агрессивный рык перешёл в глухое ворчание, и ведьмак услышал, как существо удаляется от них, по-видимому, решив не тратить своё время на преграду, в одночасье не поддавшуюся его напору. Рейгар опустил меч, однако не спешил убирать его в ножны: во-первых, тварь всё ещё могла вернуться, а во-вторых, в этом проклятом поместье творились такие дела, что и ожидать можно было чего угодно. Ведьмак бы не удивился, даже если бы под ногами его сейчас разверзлась бездна, выпуская в мир сотню-другую демонов.
Иво тем временем принялся вести собственный допрос с пристрастием, ввергая гнома, и без того вертевшегося, как вошь на гребешке, в совершенное отчаяние. Деваться бедолаге было некуда: снова в опасной близости сверкала холодная сталь, а перспектива сбежать и блуждать в одиночку по коридорам поместья, рискуя встретиться с разгуливавшей там питомицей Солтмарша, похоже, Гранди совсем не привлекала. И он снова заговорил, на ходу меняя показания, так что Рейгар оставил всякие попытки понять, когда коротышка врёт, а когда говорит правду. В конце концов, суть того, что им известно, оставалась прежней: они были в плену поместья полоумного колдуна, окружившего себя монстрами и разными жуткими тварями, и, какой бы версии рассказов дворецкого они с Иво сейчас ни поверили, вывод напрашивался однозначный - Солтмарша нужно было прикончить, так или иначе. И Рейгар готов был сию минуту отправиться на поиски чародея, до того допёк его проклятый гном и его лживые россказни.
- Я бы прирезал коротышку, - будничным тоном сообщил он Иво, глядя куда-то поверх головы дрожащего в очередной истерике Гранди. - Этот ублюдок пиздит через слово, какой от него толк? Солтмаршу он не нужен, он за его жизнь торговаться не станет, а в нашем деле он нам не помощник, разберёмся как-нибудь. Колдун где-то здесь, мы всё равно его отыщем. А этого, - он брезгливо кивнул на гнома. - Выкинуть в коридор, к питомцам его хозяина.
Гранди зашёлся отчаянным воем, и Рейгар зло сплюнул себе под ноги - отчего-то это создание вызывало у ведьмака меньше жалости, чем изуродованный гуль в подвале Солтмарша.
Медведь хмурился: перспектива повстречаться здесь не только с отродьем безумного колдуна, но и с огром, и бог весть какими ещё монстрами, казалась неизбежной, кроме того, и сам чародей мог быть серьезным противником: кто знает наверняка, какую магию он освоил за столько-то лет. Но отчего-то именно стрыга, - она это была, или нет, - особенно беспокоила ведьмака. Проклятое дитя - всегда проблема. Такие твари обычно несут на себе не только само проклятье, но и груз возмездия за дела предков, такова суть родовых проклятий, и того немногого, что они с Иво уже знали о Солтмарше, было достаточно, чтобы понять, что им предстоит встреча с чрезвычайно опасным и сильным монстром.
- Я считаю, нужно идти наверх, - он глянул на товарища. - Та тварь за дверью, похоже, отправилась по своим делам, глупо не воспользоваться моментом. Библиотеки и хозяйские спальни в таких домах обычно обустраивают на верхних этажах, так? Значит, Солтмарш, в любом случае, где-то там. Если коротышка не врёт, и в подвале колдун действительно держит пленников, идти за ними сейчас нет никакого смысла. Сперва надо разобраться с ублюдком-чародеем.

Подпись автора

Стань моей душою, Птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится:
Холодные фьорды миля за милей... ©